Описание
Гебридские острова представляют собой широко разбросанную группу из около 500 скалистых, по большей части высоких островов, из них населено около 100. Поверхность - около 7,2 тыс. км², из которых около 1,6 тыс. км² занято озёрами. Большая часть поверхности - каменистые или заболоченные равнины (торфяники). Имеются низкогорья высотой до 1009 м (гора Куллин-Хилс на острове Скай), а также лавовые поля и следы древнего оледенения (троги , карры).
Внутренние Гебридские острова
Внешние Гебридские острова
История
Экономика
Жители в основном занимаются рыболовством и животноводством . Налажено производство шерстяных тканей (твид); туризм. Крупнейший город - Сторновей на Льюисе.
Напишите отзыв о статье "Гебридские острова"
Примечания
|
||||||
Отрывок, характеризующий Гебридские острова
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n"entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
60 лет назад Майкл Робсон влюбился в край, где он никогда не бывал. Картинки в иллюстрированном журнале подстегнули воображение привыкшего к домашнему уюту шотландского мальчика, и он начал бредить дикими островами, возвышающимися колючими грядами к северо-западу от шотландского берега. Гебриды манили к себе Майкла Робсона, и, откликаясь на их зов, он при первой же возможности, сначала в школьные каникулы, а потом во время отпусков, покидал материковую Шотландию и пускался в долгие путешествия: на автобусах, пароходах, небольших кораблях - и дальше пешком по всему архипелагу. Он добирался до гористого острова Скай, до торфяников и морских бухт островов Льюис и Харрис, а потом двигался дальше, через многие километры по океану к крохотному скалистому берегу, откуда столетием ранее, побросав свои сложенные из камня дома, уехали все жители…
«Некоторым туристам эти места кажутся пустыми и холодными, - говорит Робсон, - но они, по-моему, просто невнимательно смотрят».Внутренние и Внешние Гебриды – это более пяти сотен островов и островков. Там часто туманно и дождливо, почти беспрерывно дуют ветра, а морская стихия вокруг настолько непостоянна, что даже самый опытный капитан может испытать страх. В этих морях все изменчиво: за какой-нибудь час мерное шелковистое колыхание волн пронзительного синего тропического цвета сменяется бурным нашествием свинцовых пенных валов. Тысячелетиями люди вели тут ожесточенную борьбу за выживание. И все же, несмотря на суровые условия, кельты и викинги, а после них шотландцы и англичане стремились завладеть здешними берегами. В наши дни заселены лишь несколько десятков Гебридских островов. «Это настоящий вызов судьбе, – говорит Робсон. – Некоторым туристам эти места кажутся пустыми и холодными, но они, по-моему, просто невнимательно смотрят». История знавала времена, когда островам совсем не уделялось внимания. Да и зачем? Сэмюэль Джонсон, знаменитый лондонский интеллектуал и сумасброд XVIII века, говорил, что жители южной части Британии знали о них не больше, чем «о Борнео или Суматре». Если эти острова вообще упоминались, то обязательно в связи с вопросом их освоения: какое зерно там следует выращивать? Какие добывать ископаемые? Сколько народу могут прокормить отдельные земли и какую ренту они могли бы принести лендлордам? Сам Сэмюэль Джонсон в основном заполнял дневник своего путешествия на Гебриды жалобами на трудности и суровые условия, в которых ему приходилось жить. Несмотря на ворчание Джонсона, вскоре укоренилось новое отношение к этим далеко не райским местам. Шотландские мыслители эпохи Просвещения, в особенности философ Дэвид Юм и геолог Джеймс Хаттон, пытаясь избавить современников от преклонения перед авторитетами, настаивали на том, что мир надо изучать на собственном опыте, а не полагаться на свидетельства древних географов и святых. Просветители не смотрели на природу как на дикую стихию, она была для них учебником жизни на Земле. И некоторые из самых загадочных страниц этого учебника были прочитаны на Гебридах. В 1800 году натуралист Роберт Джеймсон (позднее в Эдинбургском университете у него учился Чарлз Дарвин) выпустил двухтомную «Минералогию Шотландских островов». На острове Айлей Джеймсон обнаружил залежи ракушек, которые располагались выше линии высокого прилива: «это доказывает, – писал он, – что море отступило от земли». Современные ученые знают, что эти доисторические пляжи, приподнятые на 35 метров над уровнем моря, – свидетели последнего ледникового периода. По мере того как 15 тысяч лет назад покрывавшие остров ледники таяли, освобождая его от гигантского глетчерного покрова, земля стала обнажаться, и в конце концов старая прибрежная линия высоко и уверенно поднялась над морем. Об острове Скай Джеймсон сказал, что, возможно, «в какой-то отдаленный период он подвергался воздействию чудовищных колебаний». Колючая дуга горного хребта Черный Куллин, поднимающаяся на 100 метров над уровнем моря, на самом деле представляет собой остатки вулкана. Его внешние элементы давно исчезли, обнажив глубокую воронку из магмы, которая клокотала здесь 60 миллионов лет назад. Возможно, самое впечатляющее место на Гебридах – это гигантский круг из каменных столбов в Каланише на берегу залива Лох-Роуг на острове Льюис. Воздвигнутый 4500–4900 лет назад, каланишский комплекс, вероятно, много старше центрального круга в знаменитом Стонхендже. Достоверных сведений о строителях этих сооружений очень мало, не вызывает сомнений лишь их инженерное мастерство. Остров усеян и другими стоячими камнями, а также могильными курганами, валами и прочными оборонительными сооружениями железного века – большинство из них из льюисовского гнейса. Выветрившиеся развалины каменных домов – свидетели жестоких битв на суше и пиратских атак с моря. Крестьяне, пастухи и рыбаки строили их из толстых блоков гнейса, но время не пощадило и камни. Романтика этих мрачных руин нашла живой отклик в сердце шотландца Майкла Робсона, о котором шла речь в начале рассказа. Старинные предания, говорит он, «зачастую вычурные или просто нелепые, все же несут в себе крупицу правды». «Каждая долина помнит свою битву, а каждый ручей – свою песню», – говаривал сэр Вальтер Скотт, воспевший в своих романах и поэмах дикую природу Шотландии. Даже сугубо рациональный шотландский натуралист Роберт Джеймсон заверял читателей, что и он «поддался чувствам, естественно возникавшим в... душе при виде великолепных уединенных пейзажей, которые неожиданно представали перед глазами». В те далекие времена британская изобретательность подпитала нарождавшуюся промышленную революцию – а с нею в жизнь вошли шум, грязь и скученность. Мир становился все более механистичным и урбанизированным, а природа стала убежищем, местом для раздумий и источником высокого вдохновения, способного преображать чувства и мысли. Гебриды поражали воображение. Их самый замечательный, по общему признанию, пейзаж был открыт в 1772 году английским натуралистом Джозефом Бэнксом. Направляясь в Исландию мимо Гебридских островов, Бэнкс остановился на небольшом острове Стаффа и обнаружил в юго-западной его части «совершенно необыкновенные каменные столбы». Сейчас о них известно, что это – остатки колоссальных вулканических извержений, которые около 60 миллионов лет назад начали разрывать дно Северной Атлантики. У исследовательского отряда, который двигался вдоль берега, просто дух захватило от этого зрелища. Самой величественной оказалась огромная морская пещера, которую Бэнкс назвал Фингаловой пещерой. Фингал был героем эпической поэмы, якобы написанной древним гэльским бардом Оссианом – британским Гомером – и переведенной шотландцем Джеймсом Макферсоном. Возрождая мифическое прошлое, это эпическое произведение (оказавшееся, увы, по большей части сочинением самого Макферсона) воспламенило романтическое влечение читателей к туманным и мистическим берегам британского севера. Широкий вход в Фингалову пещеру высотой с шестиэтажный дом ведет в обрамленную множеством колонн полость, которая тянется на 70 метров в морскую глубь, где эхо вторит реву волн. «В сравнении с этим, – утверждал Бэнкс, – построенные человеком храмы и дворцы – ничтожны!» Разумеется, англичанин не сделал никакого открытия: говорящие на гэльском языке островитяне издавна слышали в этой пещере эхо ревущих волн и назвали ее Уам Бинн, или Мелодичная пещера. Однако известность самого Бэнкса послужила тому, что его доклад, в котором чудо геологии связывалось с модными поэмами Оссиана, был замечен широкой публикой, и о пещере заговорили в лондонских салонах. Момент оказался подходящим. Иллюстрированные книги о путешествиях подешевели. Благодаря замене стальных печатных пластин на более мягкие медные стало возможным печатать иллюстрации большего размера. А новые дороги и пароходное сообщение облегчили поездки на острова. В годы наполеоновских войн путешествия на континент были практически невозможны для британцев, а Гебридские острова казались экзотическими и – если не бояться риска – доступными. Когда британцы хорошенько изучили загадочные мрачноватые Гебриды, стало понятно: даже самый выносливый народ не сможет здесь выжить. Тем не менее, на небольших островах и морских утесах Сент-Килды, которые возвышаются в Северной Атлантике в 64 километрах от острова Норт-Уист, люди жили более 4000 лет. Когда-то около извилистого берега Деревенского залива на Хирте, крупнейшем острове архипелага, ютилась маленькая община. Повсюду на крутых склонах паслись овцы. На насыпном грунте островитяне выращивали скромные урожаи ячменя, овса и картофеля. Тощую местную почву они тщательно смешивали с богатыми минеральными солями морскими водорослями. Но к 1930 году 36 остававшихся здесь жителей были сыты этой жизнью по горло. Они обратились к британскому правительству с ходатайством срочно эвакуировать их с острова до наступления зимы.
В механизированном мире природа стала убежищем, где человек обретает покой и вдохновение.29 августа жители Сент-Килды и основная часть их домашних животных были отправлены морем на материковую территорию Шотландии. А сами острова в 1968 году были объявлены комиссией ЮНЕСКО объектами Всемирного наследия и взяты под охрану. Теперь они перешли в собственность сонмищ птиц, которые стаями кружат вдоль отвесных берегов. Люди же, наоборот, стали здесь редкими залетными гостями. В молодости герою нашего рассказа Майклу Робсону пришлось пересечь около 60 километров открытого моря в Северной Атлантике, чтобы добраться от Льюиса до одинокого острова Рона – еще одного покинутого людьми аванпоста архипелага. Лежа под открытым небом в яркие летние ночи, Робсон прислушивается к крикам морских птиц, тысячами гнездующихся на Роне каждый год. Он приезжает сюда, чтобы найти следы людей, которые когда-то здесь жили: разрушенные каменные убежища, укрывавшие христианских отшельников VIII века, надгробия вождей и воинов или стершиеся каменные жернова, которые более поздние обитатели острова использовали для того, чтобы смолоть скудный урожай зерна. Ни одна из изолированных друг от друга общин Роны не продержалась здесь долго: суровые условия по очереди сломили каждую из них. Влюбленный в Гебриды, Майкл Робсон 16 лет назад сделал свой выбор: он поселился на острове Льюис, открыв там для публики свое собрание книг, рукописей и карт, посвященное шотландской истории и фольклору. Этот самодостаточный моложавый мужчина с прямым взглядом голубых глаз сохранил прекрасную форму человека, проводящего много времени на свежем воздухе, и у него все еще необычайно цепкая память. Но он уже не молод. Иногда, когда Робсон жестикулирует, рассказывая старинную гебридскую сказку, у него немного трясутся руки. Сейчас Майкл уже не предпринимает слишком сложных и дальних путешествий, но все так же продолжает разыскивать места, которые иным показались бы пустыми и холодными, а для него полны особого сокровенного смысла. «Суть этих островов можно постичь лишь за долгое время, – говорит Майкл. – Жаль, что мне не хватит времени узнать о них все, что я бы хотел».
Суровые и неприступные Гебридские острова — царство ветра и волн. Но это на первый взгляд. Внимательный путешественник найдет здесь особую романтику и красоту.
Остров Бернерей, западное побережье
Сумерки нависли над бледными песками, рассыпавшимися ракушками и густой дюнной травой, которые тянутся на многие километры вдоль атлантического берега Бернерея. Извилистая линия холмов Харриса на заднем плане исчезает в синей тени на далеком горизонте.
60 лет назад Майкл Робсон влюбился в край, где он никогда не бывал.
Картинки в иллюстрированном журнале подстегнули воображение привыкшего к домашнему уюту шотландского мальчика, и он начал бредить дикими островами, возвышающимися колючими грядами к северо-западу от шотландского берега.
Гебриды манили к себе Майкла Робсона, и, откликаясь на их зов, он при первой же возможности, сначала в школьные каникулы, а потом во время отпусков, покидал материковую Шотландию и пускался в долгие путешествия: на автобусах, пароходах, небольших кораблях — и дальше пешком по всему архипелагу. Он добирался до гористого острова Скай, до торфяников и морских бухт островов Льюис и Харрис, а потом двигался дальше, через многие километры по океану к крохотному скалистому берегу, откуда столетием ранее, побросав свои сложенные из камня дома, уехали все жители…
Хирта, Сент-Килда
Каменные стены до сих пор огибают участки насыпного пахотного слоя на неровных склонах холмов над развалинами главного поселения Сент-Килды. Эти ограждения уберегали урожаи овса и ячменя от соленых ветров и скота. В похожих на ульи постройках хранили съестные припасы и торф, который островитяне использовали как топливо; сотни таких складов сохранились до сих пор.
Внутренние и Внешние Гебриды - это более пяти сотен островов и островков. Там часто туманно и дождливо, почти беспрерывно дуют ветра, а морская стихия вокруг настолько непостоянна, что даже самый опытный капитан может испытать страх. В этих морях все изменчиво: за какой-нибудь час мерное шелковистое колыхание волн пронзительного синего тропического цвета сменяется бурным нашествием свинцовых пенных валов.
Тысячелетиями люди вели тут ожесточенную борьбу за выживание. И все же, несмотря на суровые условия, кельты и викинги, а после них шотландцы и англичане стремились завладеть здешними берегами. В наши дни заселены лишь несколько десятков Гебридских островов. «Это настоящий вызов судьбе, - говорит Робсон. - Некоторым туристам эти места кажутся пустыми и холодными, но они, по-моему, просто невнимательно смотрят».
Мангерста, остров Льюис
Опасные воды Гебридских островов с острыми морскими утесами и скалами, как ни странно, облюбовали серфингисты. Мангерста популярна у спортсменов потому, что здесь круглый год дует устойчивый северо-восточный ветер. К тому же в этих краях немноголюдно.
История знавала времена, когда островам совсем не уделялось внимания. Да и зачем? Сэмюэль Джонсон, знаменитый лондонский интеллектуал и сумасброд XVIII века, говорил, что жители южной части Британии знали о них не больше, чем «о Борнео или Суматре». Если эти острова вообще упоминались, то обязательно в связи с вопросом их освоения: какое зерно там следует выращивать? Какие добывать ископаемые? Сколько народу могут прокормить отдельные земли и какую ренту они могли бы принести лендлордам? Сам Сэмюэль Джонсон в основном заполнял дневник своего путешествия на Гебриды жалобами на трудности и суровые условия, в которых ему приходилось жить. Несмотря на ворчание Джонсона, вскоре укоренилось новое отношение к этим далеко не райским местам. Шотландские мыслители эпохи Просвещения, в особенности философ Дэвид Юм и геолог Джеймс Хаттон, пытаясь избавить современников от преклонения перед авторитетами, настаивали на том, что мир надо изучать на собственном опыте, а не полагаться на свидетельства древних географов и святых. Просветители не смотрели на природу как на дикую стихию, она была для них учебником жизни на Земле. И некоторые из самых загадочных страниц этого учебника были прочитаны на Гебридах.
Каланиш, остров Льюис
Эти каменные столбы, вероятно, стояли здесь еще до строительства пирамид. Люди поселились на острове 5000 лет назад, они занимались земледелием, рыболовством, охотой — и строительством. Внешние камни возвышаются на 3,5 метра, центральный столб — на 4,5 метра. Как и в знаменитом Стонхендже, 13-метровый круг в Каланише был важным ритуальным центром.
В 1800 году натуралист Роберт Джеймсон (позднее в Эдинбургском университете у него учился Чарлз Дарвин) выпустил двухтомную «Минералогию Шотландских островов». На острове Айлей Джеймсон обнаружил залежи ракушек, которые располагались выше линии высокого прилива: «это доказывает, - писал он, - что море отступило от земли».
Современные ученые знают, что эти доисторические пляжи, приподнятые на 35 метров над уровнем моря, - свидетели последнего ледникового периода. По мере того как 15 тысяч лет назад покрывавшие остров ледники таяли, освобождая его от гигантского глетчерного покрова, земля стала обнажаться, и в конце концов старая прибрежная линия высоко и уверенно поднялась над морем.
Гримерста, остров Льюис
Пресные воды с верхних озер, клокоча, низвергаются к морю по широким скалистым террасам. «На острове легко найти место, где не слышно звуков, порожденных человеком, — говорит Элис Стармор, уроженка Льюиса, — но земля и вода никогда не молчат».
Об острове Скай Джеймсон сказал, что, возможно, «в какой-то отдаленный период он подвергался воздействию чудовищных колебаний». Колючая дуга горного хребта Черный Куллин, поднимающаяся на 100 метров над уровнем моря, на самом деле представляет собой остатки вулкана. Его внешние элементы давно исчезли, обнажив глубокую воронку из магмы, которая клокотала здесь 60 миллионов лет назад.
Возможно, самое впечатляющее место на Гебридах - это гигантский круг из каменных столбов в Каланише на берегу залива Лох-Роуг на острове Льюис. Воздвигнутый 4500-4900 лет назад, каланишский комплекс, вероятно, много старше центрального круга в знаменитом Стонхендже. Достоверных сведений о строителях этих сооружений очень мало, не вызывает сомнений лишь их инженерное мастерство. Остров усеян и другими стоячими камнями, а также могильными курганами, валами и прочными оборонительными сооружениями железного века - большинство из них из льюисовского гнейса. Выветрившиеся развалины каменных домов - свидетели жестоких битв на суше и пиратских атак с моря. Крестьяне, пастухи и рыбаки строили их из толстых блоков гнейса, но время не пощадило и камни.
Боререй, Сент-Килда
Армады морских птиц кружат в небе, узкие скальные уступы усеяны их гнездами. Часто скрытая за тучами северная оконечность острова выдается на 400 метров над океаном; здесь выращивают потомство 60 тысяч пар бакланов — самая большая колония в мире. Жители Сент-Килды босиком взбирались на эти скалы, ловили птиц и собирали яйца, чтобы прокормиться.
Романтика этих мрачных руин нашла живой отклик в сердце шотландца Майкла Робсона, о котором шла речь в начале рассказа. Старинные предания, говорит он, «зачастую вычурные или просто нелепые, все же несут в себе крупицу правды». «Каждая долина помнит свою битву, а каждый ручей - свою песню», - говаривал сэр Вальтер Скотт, воспевший в своих романах и поэмах дикую природу Шотландии. Даже сугубо рациональный шотландский натуралист Роберт Джеймсон заверял читателей, что и он «поддался чувствам, естественно возникавшим в... душе при виде великолепных уединенных пейзажей, которые неожиданно представали перед глазами».
В те далекие времена британская изобретательность подпитала нарождавшуюся промышленную революцию - а с нею в жизнь вошли шум, грязь и скученность. Мир становился все более механистичным и урбанизированным, а природа стала убежищем, местом для раздумий и источником высокого вдохновения, способного преображать чувства и мысли.
Боререй, Сент-Килда
Поднимающийся туман обнажает далекий остров в Атлантическом океане. Люди тысячелетиями выживали на архипелаге Сент-Килда, но последние его обитатели оставили свои уединенные дома около восьмидесяти лет назад.
Гебриды поражали воображение. Их самый замечательный, по общему признанию, пейзаж был открыт в 1772 году английским натуралистом Джозефом Бэнксом. Направляясь в Исландию мимо Гебридских островов, Бэнкс остановился на небольшом острове Стаффа и обнаружил в юго-западной его части «совершенно необыкновенные каменные столбы». Сейчас о них известно, что это - остатки колоссальных вулканических извержений, которые около 60 миллионов лет назад начали разрывать дно Северной Атлантики. У исследовательского отряда, который двигался вдоль берега, просто дух захватило от этого зрелища. Самой величественной оказалась огромная морская пещера, которую Бэнкс назвал Фингаловой пещерой.
Мыс Троттерниш, остров Скай
На мысе Троттерниш острова Скай базальтовые столбы нависают над проливом Разей. Они свидетельствуют о мощных геологических смещениях, формировавших этот клочок земли.
Фингал был героем эпической поэмы, якобы написанной древним гэльским бардом Оссианом - британским Гомером - и переведенной шотландцем Джеймсом Макферсоном. Возрождая мифическое прошлое, это эпическое произведение (оказавшееся, увы, по большей части сочинением самого Макферсона) воспламенило романтическое влечение читателей к туманным и мистическим берегам британского севера.
Широкий вход в Фингалову пещеру высотой с шестиэтажный дом ведет в обрамленную множеством колонн полость, которая тянется на 70 метров в морскую глубь, где эхо вторит реву волн. «В сравнении с этим, - утверждал Бэнкс, - построенные человеком храмы и дворцы - ничтожны!»
Фингалова пещера, Стаффа
Ряд за рядом базальтовые столбы заполняют морскую пещеру; ее вечный мрак освещает лишь фотокамера. Естественная чистота линий этих колонн и эхо разбивающихся волн привлекают сюда путешественников с XVIII века.
Разумеется, англичанин не сделал никакого открытия: говорящие на гэльском языке островитяне издавна слышали в этой пещере эхо ревущих волн и назвали ее Уам Бинн, или Мелодичная пещера. Однако известность самого Бэнкса послужила тому, что его доклад, в котором чудо геологии связывалось с модными поэмами Оссиана, был замечен широкой публикой, и о пещере заговорили в лондонских салонах.
Горы Красный Куллин, остров Скай
Спокойная гладь воды и пелена тумана дают неверное представление о несокрушимой силе, изваявшей гранитные холмы. Рожденные как основания огромных вулканов, они миллионы лет подвергались мощному разрушительному действию ветра и воды, а давление ледникового льда постепенно придало им мягкую округлую форму.
Момент оказался подходящим. Иллюстрированные книги о путешествиях подешевели. Благодаря замене стальных печатных пластин на более мягкие медные стало возможным печатать иллюстрации большего размера. А новые дороги и пароходное сообщение облегчили поездки на острова. В годы наполеоновских войн путешествия на континент были практически невозможны для британцев, а Гебридские острова казались экзотическими и - если не бояться риска - доступными.
Когда британцы хорошенько изучили загадочные мрачноватые Гебриды, стало понятно: даже самый выносливый народ не сможет здесь выжить. Тем не менее, на небольших островах и морских утесах Сент-Килды, которые возвышаются в Северной Атлантике в 64 километрах от острова Норт-Уист, люди жили более 4000 лет. Когда-то около извилистого берега Деревенского залива на Хирте, крупнейшем острове архипелага, ютилась маленькая община. Повсюду на крутых склонах паслись овцы. На насыпном грунте островитяне выращивали скромные урожаи ячменя, овса и картофеля. Тощую местную почву они тщательно смешивали с богатыми минеральными солями морскими водорослями.
Но к 1930 году 36 остававшихся здесь жителей были сыты этой жизнью по горло. Они обратились к британскому правительству с ходатайством срочно эвакуировать их с острова до наступления зимы.
В механизированном мире природа стала убежищем, где человек обретает покой и вдохновение.
29 августа жители Сент-Килды и основная часть их домашних животных были отправлены морем на материковую территорию Шотландии. А сами острова в 1968 году были объявлены комиссией ЮНЕСКО объектами Всемирного наследия и взяты под охрану. Теперь они перешли в собственность сонмищ птиц, которые стаями кружат вдоль отвесных берегов. Люди же, наоборот, стали здесь редкими залетными гостями.
В молодости герою нашего рассказа Майклу Робсону пришлось пересечь около 60 километров открытого моря в Северной Атлантике, чтобы добраться от Льюиса до одинокого острова Рона - еще одного покинутого людьми аванпоста архипелага. Лежа под открытым небом в яркие летние ночи, Робсон прислушивается к крикам морских птиц, тысячами гнездующихся на Роне каждый год. Он приезжает сюда, чтобы найти следы людей, которые когда-то здесь жили: разрушенные каменные убежища, укрывавшие христианских отшельников VIII века, надгробия вождей и воинов или стершиеся каменные жернова, которые более поздние обитатели острова использовали для того, чтобы смолоть скудный урожай зерна. Ни одна из изолированных друг от друга общин Роны не продержалась здесь долго: суровые условия по очереди сломили каждую из них.
Влюбленный в Гебриды, Майкл Робсон 16 лет назад сделал свой выбор: он поселился на острове Льюис, открыв там для публики свое собрание книг, рукописей и карт, посвященное шотландской истории и фольклору. Этот самодостаточный моложавый мужчина с прямым взглядом голубых глаз сохранил прекрасную форму человека, проводящего много времени на свежем воздухе, и у него все еще необычайно цепкая память.
Но он уже не молод. Иногда, когда Робсон жестикулирует, рассказывая старинную гебридскую сказку, у него немного трясутся руки. Сейчас Майкл уже не предпринимает слишком сложных и дальних путешествий, но все так же продолжает разыскивать места, которые иным показались бы пустыми и холодными, а для него полны особого сокровенного смысла.
«Суть этих островов можно постичь лишь за долгое время, - говорит Майкл. - Жаль, что мне не хватит времени узнать о них все, что я бы хотел».
Суровые и неприступные Гебридские острова — царство ветра и волн.
Гебридские острова (Hebrides) — архипелаг в Атлантическом океане у западных берегов Шотландии, входят в группу Британских островов. Две островные цепи архипелага — Внутренние и Внешние Гебриды, разделены проливами Литл-Минч и Норт-Минч, а также внутренним Гебридским морем.
К Внутренним Гебридам (Inner Hebrides) относятся острова Скай, Малл, Айла, Джура, Рум, Стаффа и др.; к Внешним Гебридам (Outer Hebrides) — острова Льюис, Харрис, Норт-Уист, Саут-Уист, Барра и др. Внешние Гебриды составляют одну из 32 областей Шотландии.
Все Гебриды насчитывают более 500 островов общей площадью более 7,5 тысяч квадратных километров, 100 из них обитаемы.
Мыс Троттерниш, остров Скай
На мысе Троттерниш острова Скай базальтовые столбы нависают над проливом Разей. Они свидетельствуют о мощных геологических смещениях, формировавших этот клочок земли.
Калланишское каменное кольцо, остров Льюис
Загадочное каменное кольцо находится рядом с деревней Калланиш. Эти каменные столбы, вероятно, стояли здесь еще до строительства пирамид. Люди поселились на острове 5000 лет назад, они занимались земледелием, рыболовством, охотой — и строительством.
Внешние камни возвышаются на 3,5 метра. В центре каменного кольца — таинственный монолит высотой около 5 м, который представляет собой верхушку небольшого частично разрушенного захоронения. Оно окружено кольцом из тринадцати колонн. Три коротких ряда вертикально стоящих глыб расходятся, подобно лучам, от кольца примерно на восток, запад и юг, а широкая аллея — приблизительно на север. В целом это напоминает спицы колеса. Считают, что загадочный памятник был сооружен в эпоху позднего неолита, около 1975 года до н. э.
Как и в знаменитом Стонхендже, 13-метровый круг в Каланише был важным ритуальным центром.
Поблизости, на берегу озера Лох-Роаг, есть еще три меньших по размерам каменных кольца. Загадочные камни фигурируют во многих легендах. Так, одна из них, типичная для историй, связанных с каменными кольцами, гласит: камни когда-то были людьми, они сурово наказаны за отказ принять христианство.
Поднимающийся туман обнажает далекий остров в Атлантическом океане. Люди тысячелетиями выживали на архипелаге Сент-Килда, но последние его обитатели оставили свои уединенные дома около восьмидесяти лет назад.
Остров Бернерей, западное побережье
Сумерки нависли над бледными песками, рассыпавшимися ракушками и густой дюнной травой, которые тянутся на многие километры вдоль атлантического берега Бернерея. Извилистая линия холмов острова Харриса на заднем плане исчезает в синей тени на далеком горизонте.
Горы Красный Куллин, остров Скай
Этот крупный, скалистый и замысловатый остров окружен зрелищными прибрежными ландшафтами, а пик Куиллинс является «лакомым куском» для альпинистов.
Спокойная гладь воды и пелена тумана дают неверное представление о несокрушимой силе, изваявшей гранитные холмы. Рожденные как основания огромных вулканов, они миллионы лет подвергались мощному разрушительному действию ветра и воды, а давление ледникового льда постепенно придало им мягкую округлую форму.
Мангерста, остров Льюис
Опасные воды Гебридских островов с острыми морскими утесами и скалами, как ни странно, облюбовали серфингисты. Мангерста популярна у спортсменов потому, что здесь круглый год дует устойчивый северо-восточный ветер. К тому же в этих краях немноголюдно.
Гримерста, остров Льюис
Пресные воды с верхних озер, клокоча, низвергаются к морю по широким скалистым террасам. «На острове легко найти место, где не слышно звуков, порожденных человеком, — говорит Элис Стармор, уроженка Льюиса, — но земля и вода никогда не молчат».
Хирта, архипелаг Сент-Килда
Каменные стены до сих пор огибают участки насыпного пахотного слоя на неровных склонах холмов над развалинами главного поселения Сент-Килды. Эти ограждения уберегали урожаи овса и ячменя от соленых ветров и скота. В похожих на ульи постройках хранили съестные припасы и торф, который островитяне использовали как топливо; сотни таких складов сохранились до сих пор.
Фингалова пещера, остров Стаффа
Ряд за рядом базальтовые столбы заполняют морскую пещеру. Ее вечный мрак освещает лишь фотокамера. Естественная чистота линий этих колонн и эхо разбивающихся волн привлекают сюда путешественников с XVIII века.
Боререй, архипелаг Сент-Килда
Армады морских птиц кружат в небе, узкие скальные уступы усеяны их гнездами. Часто скрытая за тучами северная оконечность острова выдается на 400 метров над океаном; здесь выращивают потомство 60 тысяч пар бакланов — самая большая колония в мире. Жители Сент-Килды босиком взбирались на эти скалы, ловили птиц и собирали яйца, чтобы прокормиться.
Фото Jim Richardson / National Geographic
Суровые и неприступные Гебридские острова — царство ветра и волн. Но это на первый взгляд. Внимательный путешественник найдет здесь особую романтику и красоту. Фотографии Джим Ричардсон
Внутренние и Внешние Гебриды - это более пяти сотен островов и островков. Там часто туманно и дождливо, почти беспрерывно дуют ветра, а морская стихия вокруг настолько непостоянна, что даже самый опытный капитан может испытать страх. В этих морях все изменчиво: за какой-нибудь час мерное шелковистое колыхание волн пронзительного синего тропического цвета сменяется бурным нашествием свинцовых пенных валов.
Остров Бернерей, западное побережье
Сумерки нависли над бледными песками, рассыпавшимися ракушками и густой дюнной травой, которые тянутся на многие километры вдоль атлантического берега Бернерея. Извилистая линия холмов Харриса на заднем плане исчезает в синей тени на далеком горизонте.
Хирта, Сент-Килда
Каменные стены до сих пор огибают участки насыпного пахотного слоя на неровных склонах холмов над развалинами главного поселения Сент-Килды. Эти ограждения уберегали урожаи овса и ячменя от соленых ветров и скота. В похожих на ульи постройках хранили съестные припасы и торф, который островитяне использовали как топливо; сотни таких складов сохранились до сих пор.
Боререй, Сент-Килда
Армады морских птиц кружат в небе, узкие скальные уступы усеяны их гнездами. Часто скрытая за тучами северная оконечность острова выдается на 400 метров над океаном; здесь выращивают потомство 60 тысяч пар бакланов — самая большая колония в мире. Жители Сент-Килды босиком взбирались на эти скалы, ловили птиц и собирали яйца, чтобы прокормиться.
Мангерста, остров Льюис
Опасные воды Гебридских островов с острыми морскими утесами и скалами, как ни странно, облюбовали серфингисты. Мангерста популярна у спортсменов потому, что здесь круглый год дует устойчивый северо-восточный ветер. К тому же в этих краях немноголюдно.
Каланиш, остров Льюис
Эти каменные столбы, вероятно, стояли здесь еще до строительства пирамид. Люди поселились на острове 5000 лет назад, они занимались земледелием, рыболовством, охотой — и строительством. Внешние камни возвышаются на 3,5 метра, центральный столб — на 4,5 метра. Как и в знаменитом Стонхендже, 13-метровый круг в Каланише был важным ритуальным центром.
Гримерста, остров Льюис
Пресные воды с верхних озер, клокоча, низвергаются к морю по широким скалистым террасам. «На острове легко найти место, где не слышно звуков, порожденных человеком, — говорит Элис Стармор, уроженка Льюиса, — но земля и вода никогда не молчат».
Боререй, Сент-Килда
Поднимающийся туман обнажает далекий остров в Атлантическом океане. Люди тысячелетиями выживали на архипелаге Сент-Килда, но последние его обитатели оставили свои уединенные дома около восьмидесяти лет назад.
Мыс Троттерниш, остров Скай
На мысе Троттерниш острова Скай базальтовые столбы нависают над проливом Разей. Они свидетельствуют о мощных геологических смещениях, формировавших этот клочок земли.
Фингалова пещера, Стаффа
Ряд за рядом базальтовые столбы заполняют морскую пещеру; ее вечный мрак освещает лишь фотокамера. Естественная чистота линий этих колонн и эхо разбивающихся волн привлекают сюда путешественников с XVIII века.
Горы Красный Куллин, остров Скай
Спокойная гладь воды и пелена тумана дают неверное представление о несокрушимой силе, изваявшей гранитные холмы. Рожденные как основания огромных вулканов, они миллионы лет подвергались мощному разрушительному действию ветра и воды, а давление ледникового льда постепенно придало им мягкую округлую форму.
Гебридские острова
Гебридские острова - архипелаг, раскинувшийся вдоль западного побережья Шотландии. Условно его разделяют на две группы. Внутренние Гебридские острова лежат непосредственно у берегов Шотландии: в фьордах и заливах. Внешние Гебридские острова имеют более компактное расположение. Они отделены проливом Литл-Минч и тесной группой приютились к северо-западу от Шотландии.
Гебридские острова - скалистые, с сильно развитой береговой линией. Для них характерны длинные морские заливы, высокие берега и однородный степной пейзаж. Острова подвержены частым осадкам, приходящим с запада. На острове Скай находится высшая точка архипелага Куллин-Хилс (1009 метров). Гебридские острова являются естественным продолжением Шотландских гор.
Мегалиты, обнаруженные на архипелаге свидетельствуют о человеческой деятельности в неолитический период истории Британских островов. В античные времена Гебриды упоминались в трудах греческих и римских авторов начала нашей эры. Тогда население островов составляли пикты, которые после подверглись ассимиляции с гэльцами. Этот союз племён положил начало королевству Дал Риада - предшественнику Шотландии. С 8 века на Гибридах появляются викинги. В 11 веке образовалось норвежское Королевство Островов. В 13 веке оно было присоединено к Шотландии, но долгое время здесь сохранялась широкая автономия.
Роль Гебридских островов в становлении и сохранении культуры и традиций гэльской Шотландии довольно значима. Помимо традиционных занятий и уклада жизни здесь сохранились старинные объекты, представляющие туристический интерес. Во-первых, это монументальные мрачные замки Кимисул, Данстаффнейдж, Скипнесс и Данолли, монастырь бенедиктинцев на Ионе, собор в Садделе и другие памятники архитектуры Средневековья. Во-вторых, это культовые места древнейших обитателей Гебридов, где выделяется Калланиш - мегалитическая группа эпохи неолита.
Природный ресурс туристической отрасли представлен птичьими базарами, наблюдениями за китами, тюленьими лежбищами. Процветает зелёный туризм и морская рыбалка.
