ГЛАВНАЯ Визы Виза в Грецию Виза в Грецию для россиян в 2016 году: нужна ли, как сделать

Церковь живоначальной троицы на арбате. Храм преображения господня на песках

08.07.2023

Для получения увеличенного изображения кликните мышкой на фотографии.

Адрес на 1917 год - Москва, ул. Арбат, 57
Основана во второй четверти XVII века.

Первоначально деревянная церковь стояла левее ворот Земляного города, если обратиться лицом к Москве-реке, на углу современного Денежного (тогда Проезжего) переулка и Арбата (по его нечетной стороне). Храм построили мастера монетного двора и стрельцы. Документально он известен с 1642 г.

Это был одноглавый храм с трапезной и колокольней, с приделами Прокопия и Иоанна Устюжских, Тихвинской Божией Матери, Николая Чудотворца. Основной объем церкви отличали сдержанные формы и скромный декор. Более живо была оформлена только колокольня.

В 1812 году сильно пострадала, была разграблена. Придел Прокопия и Иоанна Устюжских утрачен. Храм восстановили к 1818 г.

Среди самых знаменитых прихожан храма были известны: молодожены Пушкины Александр и Натали, Андрей Белый, С.В. Рахманинов.

Андрей Белый писал в книге «Начало века»: «Тут и Троице-Арбатская церковь, с церковным двором, даже с садиком, вытянутым дорожкою в Денежный; там - и ворота; в воротах - крылатый спаситель; колодезь и домики: в дьяконском, двадцатилетьем поздней, останавливался мой издатель, Алянский; меня приносила Афимья, кормилица, - в садик; С.М. Соловьев здесь в салазках катался позднее… В церкви все знали: кто, где проживает, как служит, какого достатка, когда дети женятся, сколько детей народят, чем внучата в годах расторгуются, когда успение примут они».

Сергей Соловьев, который «несколько лет весь принадлежал церковному двору и проводил в нем каждый день время от завтрака до обеда», вспоминал:

«Церковный двор, или, как называли его обитатели, «монастырь», был целым поселком. Дом батюшки с мезонином был окружен тенистым садом, куда никто не ходил, кроме семьи священника... Ближе к воротам находился чистый домик старшего дьячка Митрильича. ... Кругом храма был большой сад, и в глубине его жили два самые бедные члена причта... Там же в саду был бедный дом трапезника».

Церковь закрыли в 1930 году и сломали в 1931 г.

На месте разрушенного храма по проекту архитекторов И.А. Голосова и Д.Д. Булгакова в 1934 г. возвели дом Общества пролетарского туризма и экскурсий. Сейчас этот дом встроен в северное крыло высотного здания МИДа.

Источник иллюстрации:
Найденов Н.А. Москва. Соборы, монастыри и церкви. Ч. III, Отд. 1: Часть Земляного города по левую сторону реки Москвы. М., 1882, № 6.

Обновлено: 30.01.2017

Арбат относится к числу тех московских улиц, которым особенно не повезло. В начале 1930-х он потерял все свои церкви. Все, до одной... А ведь их на улице было немало. Исчезновение арбатских храмов изменило и архитектурный облик улицы, и стиль ее жизни, не говоря о духовной составляющей. Это была невосполнимая потеря.

Михаил Гермашев. Улица Арбат (1912-1913 годы). Ушедшая натура - хорошо видны надвратная колокольня церкви Николы Явленного, снесенной в 1931 году, и ампирный особняк Оболенских-Трубецких, разрушенный немецкой бомбой в 1941 году.

Когда-то Арбат называли улицей Святого Николая - здесь было три храма, посвященных Святому Николе - Николы Явленного, Николы в Плотниках, Николы на Песках... Старые арбатцы считали этого святого покровителем своей малой родины. Говорил об этом и писатель-эмигрант Борис Зайцев, бывший арбатский житель, представлявший Святого Николая в образе седобородого старичка-извозчика, проезжающего по Арбату, писал об этом и Андрей Белый: "Микола - арбатский патрон; сам Арбат - что, коли не Миколина улица?"

Борис Зайцев в начале ХХ века жил на Арбате в доме № 38, которым владел купец А.Ф. Чулков. Изначально дом был небольшим, двухэтажным, потом Чулков расширил свои владения, построив большой кирпичный дом "бесхитростной архитектуры" (по определению Льва Колодного) вдоль Спасопесковского переулка и соединив его с арбатским домом № 38, достроенным до 4-х этажей. Фасады двух объединенных строений отличало незамысловатое единообразие - ничем не задекорированная красная кирпичная кладка. Со временем старый кирпич темнел, придавая дому все более мрачный вид. Кирпичный фасад сохранился вплоть до реконструкции Арбата в 1980-х годах, при которой дом был окрашен в розовые тона, совершенно преобразившие его.

Дом, в котором жил Борис Зайцев

Борис Зайцев, русского писатель, прожил более 50 лет в Париже и в почтенном возрасте опочил в Париже, на улице Фремикур, немного не дотянув до девяносто одного года... Но всю свою долгую жизнь тосковал по Арбату и постоянно возвращался к нему - в произведениях, в воспоминаниях, в мыслях и беседах с близкими и друзьями. За границей он продолжал оставаться известным русским писателем, но на родину его произведения вернулись только на рубеже 1980-х и 1990-х годах, слишком поздно, когда его современников уже почти не было в живых, а потомкам его имя почти ни о чем не говорило. Немногие открыли этого писателя заново.
"Образ юности отошедшей, жизни шумной и вольной, ласковой сутолоки, любви, надежд, успехов и меланхолий, веселья и стремления - это ты, Арбат", - так начинается очерк "Улица Св. Николая", опубликованный на Западе после отъезда Зайцева в эмиграцию, одно из самых пронзительных и важных творений писателя . Арбат помнил Зайцева юным студентом, потом молодым писателем богемного вида.
Андрей Белый, друг и сосед по Арбату, вспоминал: "Борис Константинович Зайцев был и мягок, и добр: в его первых рассказах мне виделся дар; студент Боря, отпустивший себе чеховскую бородку, по окончании курса надел широкополую шляпу, наморщил брови и с крючковатой палкой в руке зашагал по Арбату; и все стали спрашивать:
- Кто?
- Борис Зайцев, писатель..."
Известностью Зайцев мог поспорить с такими "беллетристами" как Бунин или Куприн... Москвичи своего "начинающего гения" любили.

Борис Зайцев

"Петербург - это не мой город, - писал Зайцев в 1913 году друзьям, - люблю матушку-Москву, всегда ей верен, верен моему Арбату". Эту верность Борис Зайцев сохранил навсегда.
Борис Зайцев и его арбатский друг Констанин Бальмонт в парижской эмиграции будут смертельно тосковать по Москве. В прогулках по чужой столице они станут выискивать места, хоть чем-то похожие на любимый Арбат. Бальмонт начнет уверять Зайцева, что Рю де Пасси - это парижский Арбат. "В сущности, это Пасси для нас вроде кладбища", - мрачно заметит Зайцев в очерке "Возвращение от всенощной".
Если ему удавалось поговорить с людьми, приехавшими из советской России, Зайцев начинал жадно расспрашивать их о Москве, об Арбате. "Мысленно Борис Константинович проходил по Арбату, вспоминал дом за домом от "Праги" до конца улицы. При этом спрашивал, не снесли ли то или иное здание и что в нем сейчас находится. Особенно скорбел, что были взорваны и разрушены церкви". (Евгения Дейч. "Из воспоминаний о Борисе Зайцеве").
Недаром писал он в эмиграции: "Вспоминая московскую свою жизнь, видишь, что и началась она и окончилась близ Арбата. (...) Вижу его теперь, через много лет, взором неравнодушным".

Церковь Николая Чудотворца Явленного, 1881 год

Святой Николай - один из самых почитаемых святых на Руси. Николин день отмечался два раза в году - в мае и декабре. Праздники эти называли Никола летний и Никола зимний; на Арбате проходили они с особой торжественностью. Верующие часто шли к образу Николы-угодника за помощью - считалось, что он может выручить каждого, кто попал в беду.

Николай Угодник

Одной из самых древних и почитаемых Никольских церквей в Москве была церковь Николы Явленного на Арбате. Название это объяснялось преданием о том, что верующим в церкви "явилась" сама собой исцеляющая икона Николая-чудотворца. Церковь занимала обширный участок на углу Арбата и Серебряного переулка. Сохранившийся дом № 16, в котором прежде был продовольственный магазин, а потом постоянно сменяющие друг друга ресторанчики, кафе и бистро - перестроенная церковная богадельня.
Деревянное здание церкви было поставлено здесь в глубокой древности, когда Арбат только начали обживать.

Стрельцы времен Ивана Грозного

Со времен Ивана Грозного здесь был центр стрелецкой слободы - приходская церковь стрельцов, храм Николы Явленного, и своеобразный штаб полка - съезжая изба, где хранились полковая казна и знамена, заседало стрелецкое начальство и оглашались царские грамоты.
В 1593 году здание заменили каменным. Побывавший в Москве в конце Х VI в. епископ Арсений Элассонский упоминал, что Борис Годунов воздвиг на Арбате каменный храм Святого Николая. Годунов всячески развивал каменное строительство; Никольская церковь, возведенная по его повелению, относилась к самым значительным московским постройкам того периода.
Основные церковные здания стояли в глубине участка, впрочем с Арбата было прекрасно видно белую, возвышающуюся над малоэтажной застройкой, величественную церковь.
Надвратную колокольню, украшавшую Арбат (она находилась между несохранившимся домом № 14 и домом № 16), построили позже в 1639 году, в то время, когда Москва оправлялась от последствий Смуты. И она оказалась одним из лучших образов шатровых церковных построек 17 века.

Императрица Елизавета

Церковь эта была особо почитаема императрицей Елизаветой Петровной. Приезжая в Москву, она обязательно посещала этот храм и делала богатые пожертвования в его казну. По преданию, живший при церкви юродивый напророчил дщери Петровой царский венец в то время, когда еще ничто не предвещало таких перемен в ее судьбе. Добившись императорской короны, государыня в благодарность пожертвовала церкви чудотворный образ Ахтырской Божьей Матери. В 1761 году гвардейский капитан Дурново оборудовал на собственные средства специальный придел, куда поместили драгоценную икону.

Один из списков иконы Ахтырской Божьей Матери

В царствование Екатерины II церковь Николы Явленного была местом публичного покаяния преступников, совершивших наиболее жестокие и дикие преступления. М.И. Пыляев в книге "Старая Москва" описывает подобный случай: "Из таких примеров известен был в 1766 году еще один, когда по московским улицам, при громадном стечении народа отряд солдат с заряженными ружьями, со священником с крестом провожал босых, скованных мужчину и женщину в саванах, с распущенными волосами, которые падали на глаза; это были Жуковы, убийцы своей матери и сестры.
Они останавливались перед дверьми Успенского собора, перед церквями св. Петра и Павла в Басманной, Праскевы Пятницы на Пятницкой, у Николы Явленного на Арбате... Там читался им манифест. Преступники, стоя на коленях, должны были прочесть сочиненную на этот случай молитву и неоднократно повторять перед народом покаяние".
Пыляев приводит также свидетельство профессора П.И. Страхова, скончавшегося в 1813 г., о том что в Х VIII в. церковь Николы Явленного окружала высокая ограда с башенками, почему церковные строения походили на укрепленный монастырь.

Церковь Николы Явленного со стороны двора

Церковь эта упоминается Львом Толстым в романе "Война и мир" при описании событий 1812 года в Москве. Зная, что Наполеон будет входить в Москву по Арбату (здесь было окончание ведущей с запада Смоленской дороги, по которой наступали французы), Пьер Безухов решил устроить там покушение на французского императора. "Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело". Задержавшись на Поварской, Пьер спасает из огня ребенка, потом вступает в схватку с солдатами-мародерами, грабившими семейство московских армян, и вместо арбатской церкви попадает на Зубовский вал (ныне бульвар), где французы устроили гауптвахту для арестованных...

Сцена московского пожара 1812 года из кинофильма "Война и мир"

Когда на Арбате бушевал страшный пожар 1812 года, практически уничтоживший улицу, кирпичные здания церкви обгорели, но сохранились. Их восстановили, заново отделали и украсили. Прихожане Николы Явленного не скупились на пожертвования. На акварели В.Н. Нечаева "Вид Арбата" (1830-е гг.) из экспозиции мемориального музея-квартиры А.С. Пушкина храм Николы Явленного на переднем плане представлен во всем своем блеске.

В.Н. Нечаев. Вид Арбата

В 1830 - 1840 годах Николо-Явленская церковь была одной из самых "модных" в Москве. Об этом писал М.Е. Салтыков-Щедрин в "Пошехонской старине", книге, основанной на собственных детских впечатлениях писателя. "У Николы Явленного настоятелем был протопоп, прославившийся своими проповедями. Говорили, что он соперничал в этом отношении с митрополитом Филаретом, что последний завидовал ему..."
Сюда, по словам Салтыкова-Щедрина, привозили "на смотрины" женихам молоденьких барышень, прибывших с родителями из провинциальных имений в Москву на "ярмарку невест". Во время церковной службы потенциальные женихи присматривали подходящую девицу, потом засылали в ее дом сваху договариваться о личном визите соискателя. Расхвалив жениха, его доходы и состояние, сваха испрашивала у родителей невесты приглашения для жениха ("Очень они Надежду Васильевну взять за себя охотятся. В церкви, у Николы Явленного, они их видели. Так понравились, так понравились!"). Если кандидатура соискателя считалась подходящей, его приглашали нанести визит и познакомиться получше. Невеста с волнением готовилась к этой встрече ("Сестрица заранее обдумала свой туалет. Она будет одета просто, как будто никто ни о чем ее не предупредил, и она всегда дома так ходит . Розовое тарталановое платье с высоким лифом, перехваченное на талии пунцовою лентою, - вот и все. В волосах вплетена нитка жемчуга, на груди брошь с брильянтами; лента заколота пряжкой тоже с брильянтиками. Главное, чтоб было просто"..)

Родители, прислуга и все домашние тоже суетились перед визитом жениха ("К семи часам вычистили зал и гостиную, стерли с мебели пыль, на стенах зажгли бра с восковыми свечами; в гостиной на столе перед диваном поставили жирандоль... В заключение раскрыли в зале рояль, на пюпитр положили ноты и зажгли по обе стороны свечи, как будто сейчас играли"). Матушка успела уже навести о женихе справки у московской родни. Долгожданного гостя занимают беседой, которая крутиться все больше около арбатской церкви, чтобы долго не искать общих тем.
"Гостя усаживают на диване рядом с хозяйкой.
- Мы, кажется, по Николе Явленному несколько знакомы, - любезно начинает матушка разговор.
- Поблизости от этой церкви живу, так, признаться сказать, по праздникам к обедне туда хожу.
- А какие там проповеди протопоп говорит! Ах, какие это проповеди!
- Как вам сказать, сударыня... не нравятся мне они... "Блюдите" да "памятуйте" - и без него всем известно! А иногда и вольненько поговаривает!"

Вид из дома в Серебряном переулке на церковь Николы Явленного и Арбат (начало 20 века)

Церковь Николы Явленного считалась одной из самых красивых в Москве. Архитектура церковных строений и особенно надвратной колокольни, выходившей на линию застройки Арбата, восхищала многих. В 1913 г. историк архитектуры Иван Павлович Машков, составляя архитектурный путеводитель "По Москве" для съезда зодчих, упоминул церковь Николы Явленного в числе главных московских достопримечательностей. Он обращает внимание на "роскошнейшие формы... надвратных шатровых колоколен" московских церквей и указывает, что "самая выдающаяся из них принадлежит церкви Николы Явленного на Арбате..." Колокольню с "изумительным, скульптурным шатровым верхом, ... царскою шапкою большого наряда" Машков называет "верхом изящества и вкуса". Надо сказать, отнюдь не каждое из московских архитектурных сооружений было удостоено такой подробной характеристики. Путеводитель был адресован архитекторам, способным самостоятельно оценить все своеобразие построек. Машков зачастую ограничивался лишь упоминанием объектов, достойных внимания специалиста. А если уж начинал что-то подробно описывать, то это был шедевр из шедевров и воистину "верх изящества и вкуса".

Храм Николы Явленного был известен своей обширной благотворительностью. До 1917 года при храме существовало Братство Святого Николая, которое заботилось о беднейших учениках духовных семинарий и епархиальных училищ, а также опекало осиротевших детей священнослужителей. В честь 300-летия Дома Романовых Братство основало благотворительный Религиозно-просветительский Центр с училищем и бесплатной библиотекой. Чтобы добывать средства для благотворительности, причту приходилось вести от лица церкви хозяйственную деятельность.
Церковь Николы Явленного была одной из самых богатых в Москве. Ей принадлежало несколько зданий на Арбате, окружающих церковные строения - жилые дома и магазины, дававшие неплохую прибыль. Например, здание цветочной лавки Карпова, торговавшей здесь с 1909 года. Магазин "Цветы" сохранялся на этом месте вплоть до 90-х годов, когда в перестроенном по фасаду здании открылся кафетерий. Позже там поменялись несколько кафе и закусочных.
Церкви также принадлежали оба здания на противоположных углах Арбата и Серебряного переулка. Невзрачный двухэтажный домик (№ 16) на фотографии 1881 года предстает в виде одноэтажного особняка послепожарной постройки, сохранившего детали ампирного оформления. В нем располагалась церковная богадельня. После переделок и надстроек начала ХХ века, превративших его в двухэтажную лавку (второй этаж был жилым), дом явно стал приносить доход, а богоделок перевели в более удобное здание в глубине переулка. Доходным был и соседний дом, также принадлежавший церкви (№ 18, 1909 год постройки, ныне полностью перестроен).
Задолго до того, как окружающие церковь дома перешли в ее собственность, на соседнем с храмом участке находилась, как уже упоминалось, съезжая изба стрелецкого полка. После упразднения Петром стрелецкого войска, просторное каменное строение "избы" превратилось в жилую усадьбу. Поменяв нескольких хозяев, основательно перестроенная "изба"-усадьба оказалась в собственности ландрихтера (судьи) Ф. Манукова, дедушки знаменитого полководца А.В. Суворова. По фамилии видного домовладельца Серебряный переулок даже назывался одно время Мануковым. Дочь судьи вышла замуж за офицера Преображенского полка, поручика В.И. Суворова, получив в приданое к свадьбе арбатскую усадьбу.

Многие исследователи предполагают, что именно здесь и родился великий генералиссимус. Позже семья Суворовых перебралась в другой особняк неподалеку, на Никитской. Но Арбат остался для них любимым и родным местом. В разные годы на Арбате и в ближних переулках проживали дети и внуки полководца.

К сожалению, после 1917 г. судьба Николы Явленного была столь же печальной, как и других арбатских церквей. В 1922 г. по "делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей в г.Москве" в числе известных священников был арестован настоятель церкви, протоиерей Василий Соколов. Церковь закрыли и устроили в ней склады Книжной палаты.

В 1931 году храм Николы Явленного был разрушен. Арбат стал правительственной трассой. Колокольни, претендующие на "изящество и вкус", не должны были попадаться на глаза руководству страны. В составе снесенных строений находился четверик годуновской церкви Х VI в. В глубине церковного участка выстроили типовую школу, выходящую фасадом в Серебряный переулок. Занятия в ней начались в 1937 году. Позже оказалось, что школа в этом квартале совсем не нужна, ее расформировали, а здание поочередно занимали различные конторы.

Вот так стал выглядеть угол Арбата и Серебряного переулка после сноса церкви. Была оставлена только бывшая богадельня (д.16) и цветочная лавка (с правого края снимка). Фото 1970-х годов

В начале 1990-х годов в печати поднимался вопрос о восстановлении церкви Николы Явленного или хотя бы ее колокольни на прежнем месте, на частично сохранившихся старых фундаментах, обнаруженных при проведении на Арбате реставрационных работ. Но эта идея пока не нашла реализации...

Здание бывшей церковной цветочной лавки; за забором - бывший сад усадьбы Суворовых.

Почти одновременно с Николой Явленным погибла еще одна арбатская церковь Святого Николая - Николы Чудотворца в Плотниках (Арбат, дом № 45, на углу Плотникова переулка).

Церковь Николы в Плотниках

Продолжение следует.

Церковь. Утрачена.
Престолы: Троицы Живоначальной
Год постройки: Между 1739 и 1741.
Год утраты: 1931 (снесена)
Адрес: Россия, г.Москва, ул. Арбат, (57)
Координаты: 55.746877, 37.584838

Каменная, построенная стрельцами в 1649-50 гг., разобрана и возведена вновь в 1739-41 гг.. Одноглавый храм в стиле барокко с трапезной и колокольней. Приделы: Прокопия и Иоанна Устюжских (не возобн. после 1812 г.), Тихвинской Божией Матери, Николая Чудотворца. В 1930 г. была закрыта и, затем, разрушена.

В 1649-50 годах стрельцами полковника Леонтьева полка было возведено каменное здание церкви. Но и его спустя сто лет разобрали и построили вновь в 1739-41 гг. на средства купцов - новых обитателей округи. Построили храм по проекту архитектора И.Ф. Мичурина и освятили в 1741 г. Приделы же возвели в 1742 и 1750 гг. Это был одноглавый храм с трапезной и колокольней, с приделами Прокопия и Иоанна Устюжских, Тихвинской Божией Матери, Николая Чудотворца. Основной объем церкви отличали сдержанные формы и скромный декор. Более живо была оформлена только колокольня.

Церковь закрыли в 1930 году и сломали в 1931 г. На месте разрушенного храма по проекту архитекторов И.А. Голосова и Д.Д. Булгакова в 1934 г. возвели дом Общества пролетарского туризма и экскурсий. Сейчас этот дом встроен в северное крыло высотного здания МИДа.

Троицы на Арбате церковь (уничтожена).

Каменную церковь Святой Троицы на Арбате выстроили в 1649–1650 гг. «Постройкой она начата при царе Алексее Михайловиче стрельцами Леонтьева приказу Азарьева, пятидесятниками, десятниками и пятьюстами рядовых» – так сообщала надпись, сохранявшаяся на западной стене перестроенной церкви. Первоначально было три придела: Тихвинской иконы Божией Матери, святителя Николая и святых Прокопия и Иоанна Устюжских (этот придел не восстановили после войны 1812 г.). В 1739 г., при священнике Алексее Лукьянове, церковь «за ветхостью» разобрали и стали возводить новую по плану архитектора Ивана Мичурина. Однако в рукописи М.И. Александровского указывается на отсутствие доказательств авторства Мичурина и высказывается предположение, что, скорее всего, он просто подписал проект.

Уже 23 августа 1741 г. освятили главную холодную церковь Святой Троицы, придел Тихвинской иконы Божией Матери в 1741–1742 гг., теплый Никольский придел – к 1750 г., и только в 1754 г. на средства прихожанина статского советника Михаила Алексеева Хвостова и на поминовение его родителей освятили Устюжский придел. Серединой XVIII века датируются трапезная и колокольня. Во время войны 1812 г. церковь сильно пострадала – французы устроили в ней конюшню. Восстановление началось с трапезной, и к марту 1813 г. возобновили придел Тихвинской иконы Божией Матери (по правой стороне), а к декабрю того же года – Никольский придел (по левой стороне). Холодная главная церковь в честь праздника Святой Троицы возобновили только в 1818 г. В 1831 г. церковь была приходской для молодоженов – Александра и Наталии Пушкиных, живших на Арбате.

О внешнем облике храма можно судить по небольшим сохранившимся изображениям. К основному кубическому одноглавому объему с тремя полукружиями апсид на востоке с запада была пристроена широкая, вытянутая в длину и пониженная трапезная. Замыкала осевую композицию почти квадратная в плане колокольня – острые углы были как бы усечены, срезаны, что делало плавным переход к завершению колокольни в форме сомкнутого купола. Трапезная и основной объем перекрывались на четыре ската. Близкие по силуэту завершения в виде небольшой луковичной главки на восьмигранном барабане высились над церковью, колокольней, над северными въездными воротами со стороны Арбата. Северный вход в храм представлял портик на четырех колоннах, несущих треугольный фронтон с полуциркульным полем тимпана.

Ограда территории церкви со стороны Арбата (четыре ее кованых пролета относились к середине XVIII века) отличалась, насколько можно судить по изображениям, сложным рисунком решетки. Ворота в этой ограде были перестроены в 1882 г. в связи с устройством (после убийства Александра II в 1881 г.) двух часовен – Александра Невского и Троицы – в устоях ворот. Они получили криволинейное завершение с многочисленными «выемками» и волютами, благодаря чему эффектно выделялись на фоне гладкой стены храма. Особенностью храма было наличие большой территории – погоста, которая сохранялась еще и в начале XX веке, занятая домами причта и лавками.

В 1930 г. храм закрыли и вскоре разрушили. На его месте в 1932 г. возвели по Арбату дом № 57–59 для Общества пролетарского туризма и экскурсий, о чем напоминают сохранившиеся на фризе барельефы. В 1952 г. здание перестроили и включили в комплекс высотного здания Министерства иностранных дел.

Михаил Вострышев "Москва православная. Все храмы и часовни".

История

В надписи, сохранявшейся на западной стене церкви было указано, что каменный храм был построен стрельцами «при Леонтии Азарьеве - заложена 17 мая 1649 г., окончена 1 октября 1650 г.». Приделов было два: один - Св. Николая ; другой - Прокопия и Иоанна Устюжских; 3 октября 1706 года был выдан антиминс в новый придел Тихвинской Богоматери в южной абсиде .

Название церкви со временем менялось: в конце XVII в. она звалась что в Стрелецкой слободе в Леонтьеве приказе Азарьева ; в XVIII в. за Арбатскими воротами или за/у Смоленских ворот , а 1720-х годах ее еще называли Старая , хотя ей к тому времени было всего 70 лет, что для каменных церквей совсем немного.

В 1739 году был заложен новый одноглавый храм в стиле барокко с трапезной и колокольней. Освящение состоялось 23 августа 1741 года; Тихвинский придел был освящён в 1742 году; тёплая трапезная с Никольским престолом - в январе 1750 года; устюжский придел, отстроенный на средства статского советника М. А. Хвостова, - в октябре 1754 года (после 1812 года не возобновлялся). Авторство проекта здания приписывается архитектору Ивану Мичурину .

Церковь уцелела во время пожара 1752 г., уничтожившего дома причта и прихожан. Пожар 1812 г. церковь не пощадил. Прихожане, дабы уберечь иконостас от разграбления, набили здание домашней мебелью, но именно эта мебель и была подожжена. Здание устояло, но выгорело изнутри. Какое-то время церковь служила конюшней для неприятельской конницы. Во время пожара 1812 г. полностью сгорели не только дома прихожан и притча, но и каменные здания, находящиеся при церкви: Народное арбатское училище и богадельня. Основное здание восстановили довольно быстро – уже к 1813 г. Однако потребовалось еще полвека дабы привести храм в благоустроенное состояние.

Сергей Соловьёв:

Церковный двор, или, как называли его обитатели, «монастырь», был целым поселком. Дом батюшки с мезонином был окружен тенистым садом, куда никто не ходил, кроме семьи священника… Ближе к воротам находился чистый домик старшего дьячка Митрильича… Кругом храма был большой сад, и в глубине его жили два самые бедные члена причта… Там же в саду был бедный дом трапезника

Андрей Белый:

1 - 3 - алтари главного храма и приделов; 4 - арка между главным и придельным храмами; 6 - трапезная церковь; 7 - колокольня, 8 - навес, 9 - печь духовая для всего храма; 11, 12 - часовни; 13, 14 - каменные церковные лавки о 13 растворов , о 7 растворах ; 15 - каменная палатка на погосте; 16 - богадельня на 8 женщин; 17 - деревянный амбар; 18 - Св. ворота в Денежный пер.; 19 - церковный двор; 20 - 24 - усадьбы причта (священника, диакона, дьячка, пономаря, просвирни).

Лавки были основой благополучия церкви: доход от сдачи их внаем распределяется между причтом и церковью. До 1812 г. они были деревянными и сгорели во время пожара. Каменные на их месте воздвигли не сразу.

В ноябре 1824 г. священно-церковно-служители и староста Троицкой, на Арбате, церкви обратились в Духовную Консисторию с прошением «о дозволении им отдать тринадцать лавок, состоящих на церковной погостной земле, прежним наемщикам на четыре года за 3.300 рублей ежегодной платы, с тем, чтобы половинную часть дохода с оных лавок предоставить в пользу священно-церковно-служителей.

В конце 1832 г. – братья Михаил и Иван Семеновичи Комаровы по смерти родителей пожертвовали 5000 р. ассигнациями на постройку двух каменных лавок из наемной суммы – на вечные времена за поминовение души родителей их Семена и Ксении и их сродников, доход от которых должен идти – половина в церковь половина причту.

В 1834 г. была возведена первая очередь каменных лавок о 13-ти растворах справа от церковных ворот. всего потрачено более 36 тыс. р. В 1840 г. дом Арбатского народного училища (возведенный исстари ) был куплен за 2000 р. серебром. На его месте от святых ворот до Денежного переулка выстроены новые о 7-ми растворах лавки.

Настоятели

Настоятелями церкви были выдающиеся представители просвещенного московского духовенства, получившие академическое образование, занимавшие высокие должности. Трое из них после службы в Троицком храме ушли «на повышение» в главные соборы Москвы. Двое были «платониками» – стипендиатами митрополита Платона (вначале избираемых митрополитом, потом специальным комитетом «наилучших нравом, понятием и прилежанием » юношей, которым обеспечивались особые условия обучения в духовной академии). Все были благочинными (в XVIII в. - «закащиками»), то есть старшими для группы около 10 церквей, отвечающими за взаимодействие с церковным начальством:

1739 - 1774: Алексей Лукич (до 1720 - после 1775), «закащик» (благочинный). Церковь (последнее здание) была возведена при нём. В 1771 г. «за старостью лет и слабостью здоровья » просил церковное начальство о принятии в дом свой к законной наследнице Прасковьи Алексеевой преподавателя Переяславской семинарии учителя Гавриила Подобедова .
1774 - 1794: Гавриил Семенович Подобедов (1744 - 1799), протоиерей, благочинный, присутствующий в Консистории. Племянник митрополита Амвросия . Выпускник Троицкой семинарии, преподаватель Переяславской семинарии. Зять Алексея Лукича (муж наследницы - Прасковьи Алексеевны). В 1794 году был переведён настоятелем в Казанский собор на Красной площади.
1794 - 1816: Герасим Алексеевич Попов (1765 - 1818), выпускник и преподаватель Славяно-греко-латинской академии (СГЛА), благочинный, протоиерей. В 1816 году переведён протопресвитером в Архангельский собор Кремля.
1816 - 1866: Сергей Иванович Тихомиров-Платонов (1790 - 1866), выпускник и преподаватель СГЛА (после ее реформирования в 1814 г. - Московского духовного училища). Один из первых платоников. Служил в Троицком храме без малого полвека, был благочинным, протоиереем, членом Консистории, активнейшим членом Московского попечительства о бедных духовного звания, награждён множеством орденов, в том числе, орденом Св. Владимира 3-й степени. Митрополит Филарет , звавший его «многолетний и многопопечительный» , поручал ему разнообразнейшие дела. Сергей Иванович дружил с епископом Саввой (Тихомировым) , многократно упоминавшим его в своих мемуарах, как добрейшего Арбатского старца В переписке участвовала его жена Любовь Яковлевна, дочь протопресвитера Успенского собора Кремля Якова Дмитриевича Никольского (1816-1839).
1866 - 1870: Ипполит Михайлович Богословский-Платонов (1821 - 1870), выпускник и преподаватель МДА. Платоник.
1871 - 1899: Владимир Семёнович Марков (1841 - 1917), выпускник МДА, преподаватель Вифанской и Московской семинарий. Был женат на дочери Богословского-Платонова. В 1900 году переведён протопресвитером (настоятелем) в Успенский собор московского кремля .
до 1903 - после 1917: Николай Дмитриевич Липеровский (1846 - после 1915), выпускник МДА, законоучитель в Александровского Института в Москве .
1919 - 1920: Анатолий Петрович Орлов (1879 - 1937), выпускник, профессор и ректор МДА.

Прихожане Троицкого храма

Последним командиром стрелецкого полка, на землях которого располагался приход, был полковник Иван Чернов. Многие из его подчиненных были «казнены смертию» в 1699 г. Однако на протяжении XVIII в. в официальных Актах земля в приходе числилась «стрелецкой» или «стрелецкой оброчной Ивановского полку Чернова».

Состав домохозяев в XVIII в. чрезвычайно пестрый: от высшей аристократии - до тяглецов и даже дворовых, купцы, чиновники, военные; дворяне, купцы, мещане, цеховые. Есть свешники, бочары, гобоисты. Довольно много денежных мастеров, в честь которых был назван переулок. В Актовых книгах XVIII в. упоминаются: Ларион Лукьянов, Борис Пестов, Василий Лифантьев, Андрей Спиридонов, Потап Алексеев, Никита Антипьев.

В 1720-х гг. в приходе числилось 53 двора. Постепенно усадьбы укрупнялись: состоятельные прихожане скупали соседские дворы. В 1765 г. в приходе 33 двора, в которых проживают около 300 прихожан. Число домов немного увеличилось за полтора века в конце 1890-х их 37 (включая 5 домов причта), а вот население выросло до 500 человек, подавляющее большинство из которых жили в съемных квартирах.

По административному делению Троицкий приход принадлежал к двум частям Москвы - 4 кварталу Пречистенской части и 2 кварталу Арбатской. Его территория простиралась с Севера на Юг от Большого Толстикова до Глазовского переулка и с Востока на Запад от Смоленского бульвара до Денежного переулка плюс отростки в пару домов по Арбату и Сивцевому вражку в сторону центра.

Три месяца в начале 1831 г. в доме, где сейчас музей-квартира поэта, жил Александр Сергеевич Пушкин , успел ли он стать «прихожанином» Троицкого храма не известно, но другие обитатели «пушкинского» дома отмечены в церковных книгах . В конце 1860-х гг. здесь жили два молодых князя: князь Иван Сергеевич Трубецкой (1843 - 1874) - сын декабриста (восстановлен в княжеском достоинстве по амнистии 1857) - с женой, Верой Сергеевной урожденной Оболенской, и ее брат князь, студент Московского университета Платон Сергеевич Оболенский (1850 - 1913) точнее Оболенский-Нелединский-Мелецкий в последующем генерал-майор с женой.

Долгие годы в этом доме жила артистка императорских театров София Павловна Акимова (урожд. Ребристова) (1824-1889). Она играла в Малом театре, была первой исполнительницей во многих спектаклях по пьесам Островского. Вместе нею жила дочь, Екатерина Алексеевна (ум. 1876), также актриса и зять дворянин, музыкант (контрабасист) Михаил Александрович Энгель-Крон. После смерти родителей внуки - Александр, Николай, Сергей, Михаил Михайловичи Энгелькрон воспитывались бабушкой. Сергей и Михаил - стали выдающимися музыкантами. Братья продолжали жить в «пушкинском» доме до конца 1890-х гг.

С середины XIX в. в доме жили купцы Красильниковы: купец 2 -й гильдии Григорий Александрович, его сын Сергей, а потом и внук Фёдор. Фёдор Сергеевич Красильников (1875 - после 1915) - учился в Московском университете; был географом, редактором «Ежегодника Русского горного общества», секретарем, товарищем председателя Горного общества . Он дружил с семьей протоиерея Маркова.

Именье унаследовал его сын юстиц-коллегии президент, герольдмейстер и действительный тайный советник, сенатор Никита Михайлович Желябужский (1701 - 1772). Как показали исследования середины прошлого века , сохранившийся в глубине двора особняк («великолепный классический фасад с изящным портиком коринфского ордера и лепными деталями») был возведен при нём не позднее 40–50-х годов XVIII в.

Никите Михайловичу наследовал внук, майор Михаил Иванович Желябужский. В 1780 он пытался получить разрешение на продолжение служб в домовой церкви Нерукотворного Образа, которая дозволена была в 1757 г. его деду Никите Михайловичу. Михаилу Ивановичу в Консистории было отказано.

После Михаила Ивановича в 1794 г. участок достался княгине Анастасии Ивановне Несвижской, жене князя Ивана Васильевича Несвицкого (1740 - 1806), действительный тайный советник. При них около 1801 г. главный дом был коренным образом переработан в классическом духе (вероятно, М. Ф. Казаковым) .

В 1833 г. усадьба перешла к Прасковье Александровне Новосильцевой, урожденной княжне Лобановой-Ростовской (1795-1851), вдове действительного статского советника А. В. Новосильцева (1784-1828). После нее недолго домом владел сын Новосильцевых Василий Александрович, губернский секретарь.

С 1860 г. дом принадлежал статскому советнику, доктору медицины Фёдору Фёдоровичу Броку, сыну штаб-ротмистра Фёдора Ивановича Брока, прусского дворянина, перешедшего в 1787 г. на российскую службу. Его брат - Пётр Фёдорович (1805-1875) - министр финансов. В это время дом был одним из важнейших культурно-просветительских центров Москвы. В нём располагался лучший из частных женских пансионов Москвы. Воспитанницы пансиона исповедовались и причащались в Троицкой церкви.

Первоначально хозяйкой пансиона была жена Фёдора Фёдоровича, Вера Каспаровна, а затем жилица дома Брок, французская подданная Маргарита Дюмушель. В пансионе преподавали ее сын - Иван Феликсович (1831-1899), учивший французскому в нескольких московских гимназиях и училищах, протоиерей Богословский-Платонов, а также другой жилец Брок историк и славист Нил Александрович Попов (1833 - 1892), женатый на дочери С. М. Соловьёва Вере. Все многочисленное семейство академика проживала в ближайшей окрестности.

Маргарита Дюмушель основала «Общество вспомоществования гувернанткам, домашним учительницам и воспитательницам», адрес которого указывался в доме Брок. А Нил Попов был секретарем «Славянского благотворительного комитета» , также собиравшемуся в доме Брок.

В 1876 г. Вера Каспаровна Брок продала часть строений и земли под исправительный приют для малолетних преступников. Остался лишь ближайший к Глазовскому дом. Приют Рукавишникова - образцовое образовательное учреждение с мировой славой. При приюте была открыта Николаевская церковь в 1879 г.

Оставшаяся часть владения Броков в конце века принадлежала врачу, действительному статскому советнику Леониду Ивановичу Немчинову (1857-после 1916).

Соседями Невицких-Броков по Глазовскому переулку были небогатые купцы Тихомировы. Дмитрий Семёнович Тихомиров (1787 - ок. 1860) торговал чайной посудою. Он происходил из духовенства и приходился родственником протоирею Сергею Ивановичу Тихомирову-Платонову. Дмитрий Семёнович активно участвовал в церковной жизни, в 1820 - 1835 гг. он был старостой Троицкого храма. Его деятельность немало способствовала возвращению участка церковной земли, отсуженной от генеральши Степановой. При его содействии были возведены каменные лавки - основа благоденствия храма. Дмитрия Семёновича разорил сын Павел, который «отправившись на ярмарку с товаром, вернулся безумным и ни с чем». Интересно, что под конец жизни Дмитрий Семёнович был избран городским нотариусом. После смерти мужа Любовь Яковлевна Тихомирова-Платонова жила в этом доме. В 1898 - 1899 гг. по проекту Льва Николаевича Кекушева на этом участке в был возведен великолепный сохранившийся особняк - «первый образец московского модерна». В 1910-х гг. особняком владели супруги Сергей и Наталия Кусевицкие (музыкант и скульптор). В это время его посещала вся музыкальная элита Москвы.

На углу Глазовского и Денежного переулков чудом сохранившийся деревянный особняк с мезонином и портиком. В XVIII в двором владели служащий монастырского приказа Герасим Прокопьевич Лушнев, поручик Луцкого полка Василий Петрович Буланин, школьник Инженерной школы Михаил Семёнович Челищев (впоследствии кавалергард и полковник) и его отец Семён Лукич Челищев (жилец в Новгороцком полку, стряпчий и капитан).

В 1823 г. поручик лейб-гвардии Измайловского полка и кавалер, Александр Константинович Поливанов (1784 - 1845) купил этот пострадавший от пожара 1812 г. двор. Именно он был заказчиком дома, проект которого приписывают архитектору А. Г. Григорьеву. И, хотя дом сохранил его имя, владел он им совсем недолго. Уже в 1826 г. владелицей дома была порутчица Агафья Вилановна Кроткова (1784 - 1849). В 1839 -1842 гг. домом владела кавалерственная статс-дама княгиня Варвара Николаевна Долгорукова, урождённая Текутьева, (1796 - 1885).

После нее домом долгие годы - с середины 1840-х до 1905-х - владели купцы Пановы, занимавшиеся торговлей шерстью. Отец и сын Пановы избирались старостами Троицкого храма Андрей Трофимович в 1848 - 1854 гг., Петр Андреевич в 1874 - 1877 гг. В 1862 по смерти Андрея Трофимовича и его жены Елизаветы Петровны - семейная икона Пресвятой Богородицы «Неувядаемый цвет» была их детьми Петром и Николаем пожертвована в церковь Троицы.

С 1880 г. там располагалось Симоновское училище для девушек. В нём обучались десять девушек в возрасте от 14 до 18 лет.

Дом с кариатидами был построен корнетом Александром Васильевичем Толстым (1770 - 1823), приобрётшим двор после пожара 1812 г.

В 1839 - 1848 гг. домом владел князь Владимир Иванович Гагарин (1806 - 1860), служивший в архиве Министерства иностранных дел. Он продолжал жить в этом доме и при новой хозяйке штабс-капитанской вдове Марии Сергеевне Сокольниковой (1801 - 1870), владевшей домом 1849 - 1852 гг. После нее в 1852 - 1860 гг. хозяином дома был Орловский губернатор Николай Михайлович Васильчиков (1797 - 1887).

Следующие четверть века (1860 - 1885) в доме жила - семья Гамалея: подпоручик лейб-гвардии Стрелкового Императорской фамилии батальона Николай Гаврилович Гамалея (1806 - 1882), его жена София Львовна и их дети. в 1880 г. из покрова над гробом Софии Львовны Гамалея сделаны замечательные по искусству и богатству ризы парчи серебряной тканые кругами вместе с газом и крестами в коих маленькие, разного цвета просветы весьма нежные на белой шелковой подкладке. Современный нарядный вид дом принял при новых хозяевах - Грачевых.

Участок, на котором ныне расположен Особняк Гутхейля в 1840 г. купил протоиерей Тихомиров-Платонов на имя своей жены, Любови Яковлевны. С тех пор помещения возведенного там дома сдавались внаем. Начиная с 1840-х г. в этом доме жили супруги Олсуфьевы, Петр Матвеевич (1807 - 1865) и Екатерина Григорьевна (1818 - 1876) с дочерью Софией.

Овдовевшая Любовь Яковлевна в 1866 г. продала дом гражданке Анне Сергеевне Грачёвой , супруге потомственного почетного гражданина Александра Александровича Грачёва. В их семье дом оставался до 1887 г.

Непродолжительное время в 1888-1889 гг. домом владел Николай Карлович Бом (1858-1905) , старший брат которого, Фёдор, прокурор Московского окружного суда, был женат на дочери Гамалеи, Елизавете Николаевне. Семейство Бом жило в съемных квартирах в Денежном переулке по крайней мере с 1875 г., Мать братьев Бом, Екатерина Александровна Бом, урожденная Темирязева (1820 - 1897), проживала в доме следующего владельца Гутхеля. Карл Александрович Гутхейль (1851-1921) - директор Московского филармонического общества, владелец музыкально-издательской фирмы владел домом в 1890 - 1904 гг. Существующий особняк был построен при нём.

Два следующих дома по нечетной стороне Денежного переулка не сохранились. Их снесли в середине XX в. Первый из них в 1840-х гг. принадлежала семье Ермоловых: жене генерал-майора Николая Алексеевича Ермолова Александре Петровне и их сыну штабс-ротмистру Н. Н. Ермолову. С 1853 г. двором владеет полковник Михаил Михайлович Александров (1803 - 1861), а после его смерти - его вдова Елена Александровна (ум. 1891). К ней после смерти мужа перебралась Екатерина Григорьевна Олсуфьева. В 1871 г. владельцем дома стал ее родственник (по-видимому, племянник мужа) капитан Дмитрий Александрович Олсуфьев (1824 - 1899).

Среди жильцов - княгиня Александра Львовна Оболенская, которая вместе с соседкой по Денежному Анной Александровной Горчаковой, живущей в доме Волконской, - активные члены Попечительства о бедных, одним из основателей которого был протоиерей Тихомиров-Платонов.

После смерти Екатерины Григорьевны Олсуфьевой в 1876 - 1877 гг. в доме жил лейтенант флота Андрей Ильич Баратынский (1813 - 1889) с семьей.

В 1879 г. жильцом дома был брат жены Николая Бома, сын кузины Тургенева, Виктор Эммануилович Крюгер. Другая жилица в 1879 г. - княжна Екатерина Александровна Ливен в том же году вышла замуж за Николая Павловича Боголепова (1846 - 1901), будущего ректора Московского университета и министра просвещения. В 1890-х гг. жильцами дома были философ

Арбатский фантом, или Мимо пустыря на месте церкви Николы Явленного на Арбате во имя Покрова Пресвятой Богородицы

Арбат в народе называли «улицей трех Никол» или «улицей святителя Николая» – по церквям Николы на Песках, Николы в Плотниках и Николы Явленного. Эта улица, давно утерявшая былое очарование старины, диковато застыла в потоке времени в ожидании грядущих перемен, ежегодно теряя немногие связывающие ее со старым временем памятники архитектуры. Началось это уже довольно давно, пожалуй, с потери одного из стародавних храмов, выстроенном в XVI столетии в этом малонаселенном месте Москвы, именовавшимся тогда Полем. Об арбатских окрестностях трогательно вспоминал в эмиграции писатель Борис Зайцев. «Образ юности отошедшей, жизни шумной и вольной, ласковой сутолоки, любви, надежд, успехов и меланхолий, веселья и стремления – это ты, Арбат. В цветах и в музыке, бокалах и сиянье жемчугов, под звон ножей, тарелок веселится шумная Москва, ни о чем не гадающая, нынче живущая, завтра сходящая, полумиллионная, сытая и ветром подбитая, талантливая и распущенная. Сквозь мглу и вой метели невозбранно проплывает седенький извозчик в санках вытертых, на лошаденке дмитровской, звенигородской, как корабль нехитрый, но и верный. Священники звонят в церквах Арбата – Никола Плотник, Никола на Песках и Никола Явленный – спокойные и важные, звоном малиновым, в ризах парчовых, вековечных, венчавшие и хоронившие тузов, и знать, и бедноту. Привыкшие к молебнам, требам, к истовому пению. Гудят колокола, поют хоры, гремит трамвай, солнце восходит, солнце заходит; звезды вонзаются и над Арбатом таинственный свой путь ведут. И жизнь грядет, и все как будто чинно, все так крепко, и серьезно, и зажиточно, благонамеренно. Строят дома – сотни квартир с газом и электричеством, льют свежий асфальт, и белят стены, и возятся, и пьют, и накопляют, ходят в церковь, и венчаются, и любятся, и умирают между трех обличий одного Святителя – Николы Плотника, Николы на Песках и Николая Чудотворца».

Церковь Николы Явленного на Арбате (XVII в.)

Императрица Елизавета Петровна

Никола Явленный был типичным посадским храмом годуновской эпохи со всеми ее приметами. Луковичная глава – позднейшая, как и придел – возникла около середины XVII в. Профессор Петр Иванович Страхов рассказывал студентам, хорошо запомнившим это с его слов, что помнил эту церковь еще в те времена, когда она имела каменную ограду с башенками. Всем своим тогдашним видом она походила на монастырь. Близость этой церкви к знаменитой Иоанновой слободе дала повод Страхову к догадкам, что она могла быть свидетельницей иноческой набожности «грозного царя».

Кому-кому, а Петру Ивановичу Страхову было просто нельзя не поверить. Сей ученый муж был известен на Москве не только как переводчик и воспитанник университета, но и как профессор по опытной физике, инспектор студентов, а впоследствии и ректор Университета (1805–1807). По поручению знаменитого масона Новикова он перевел известную книгу Сен-Мартена «О заблуждениях и истине, или Воззвание человеческого рода ко всеобщему началу знания», пользовавшуюся большим уважением среди русских мистиков. Перевел он также сочинение Бартелеми «Путешествие младшего Анахарсиса по Греции» (1803–1809) и курс физики Брассона (1803)...

При землеройных работах подле этой церкви, проводившихся в 1846 г., археологами было открыто множество человеческих останков. Судя по ряду прямых и косвенных признаков, в числе погребенных возле храма оказалось немало захоронений именитых москвичей. Старые москвичи рассказывали, что по воспоминаниям их прародителей на Арбате жили и очевидцы приездов в этот храм императрицы Елизаветы Петровны. Поговаривали, что приезжала она туда на панихиды, проводившиеся по ее просьбе над гробницей Василия Болящего, скончавшегося 7 ноября 1727 г. и погребенного в трапезе. Свою благосклонность храму государыня являла не раз, и один из ее даров стал образ во имя Ахтырской Божией Матери. 15 июля Святая Церковь совершает празднество в честь Ахтырской иконы Божией Матери. Эта икона явилась в 1739 г. в городе Ахтырке Харьковской епархии священнику Покровской церкви отцу Даниилу. Образ Богоматери был найден им на своем огороде, в траве. Священник внес потемневшую от времени икону в дом. В один из праздников, как повествует о том предание, икона засветилась необычным светом. Явление это повторялось много раз. Однажды Божия Матерь явилась во сне отцу Даниилу и велела очистить икону, омыв ее водой. Проснувшись, священник поспешил исполнить повеление. Воду он собрал в сосуд с намерением вылить ее в реку. Но во сне ему явилась Богородица и повелела воду не выливать, а исцелять ею людей, страдающих от недугов. Священник имел дочь, болевшую лихорадкой. Проснувшись, он дал ей испить этой воды, и дочь его выздоровела в то же мгновение. Это было первое из многочисленных чудесных исцелений, которые были дарованы верующим благодатной силой, исходящей от иконы.

Если говорить о точном месторасположении церкви, то нужно обязательно обозначить, что стояла она на углу Старого Арбата и Серебряного переулка. Архитекторы называли ее образцом типичного посадского храма эпохи Бориса Годунова со всеми ее характерными приметами. Здесь, думается, уместно сказать несколько слов об архитектуре того периода. Утонченная и аристократичная архитектура этого периода часто называется «годуновской», так становление этого стиля совпадает с годами правления, а потом и царствования Бориса Годунова. При нем строительство приобрело статус государственной задачи; образованный в 1584 г. Каменный приказ стал одним из самых важных государственных учреждений. Годуновское зодчество возрождает тип пятиглавого крестовокупольного храма, но были распространены и бесстолпные церкви, завершенные горкой кокошников или шатром. В большинстве случаев стройный четверик церкви поднят на подклет и окружен с трех сторон галереей-гульбищем. К четверику, завершая восточные членения галерей, примыкают симметричные приделы, придающие восточному фасаду пирамидальность. Это сохраняло излюбленный для московской архитектуры оттенок центричности. Обработка верха пирамидой кокошников – чисто московская, но традиционные для Москвы килевидные очертания самих кокошников исчезли (встречаются они теперь лишь у кокошников в основании барабана) – предпочтение отдавалось плавным полукружиям. Тонкая, ясная и простая профилировка выполненных из кирпича карнизов, тяг и обрамлений кокошников, пилястровая аркатура, охватывающая барабаны глав, пилястры на фасадах, стройные пропорции объемов придавали этим церквям необычайную легкость и изящество. При этом широкие трехчастные антаблементы и высокий цоколь говорили о значимости сооружения. В интерьерах бесстолпных храмов лопатки часто заменялись арочными нишами. В целом годуновский стиль активно применял ордерные формы, используемые Алевизом Новым в архитектуре Архангельского собора. Из московских храмов годуновского периода можно назвать Малый (Старый) собор Донского монастыря (1591–1593), церковь Троицы в Хорошеве (1596–1598), церковь Николы Явленного на Арбате (1593; не сохранилась).

Личность Алевиза Нового во многом определила архитектурное лицо эпохи. По разным источникам, Алоизио Ламберти да Монтаньяна происходил из Милана или Венеции. Из его произведений на родине известно лишь надгробие Томазины Граумонте в церкви Св. Андрея в Ферраре; по-видимому, остальное не сохранилось или не идентифицировано. В 1500 г. он был приглашен послами Ивана III, Дмитрием Ралевым и Митрофаном Карачаровым, в Россию. В то время царь обязывал своих послов во всех посещаемых ими странах разыскивать искусных зодчих и прочих мастеров и приглашать их для работы в Москве. В Москву Алевиз попал не сразу. Больше года он вместе с послами провел при дворе крымского хана Менгли-Гирея и за 15 месяцев выстроил для него Бахчисарайский дворец. От него сохранился лишь каменный портал с богатой резьбой. На портале даже сохранилась дата сооружения – 1503 г. В июне 1503 г. ханом было написано письмо Ивану III, где первый сообщает о том, что «нонеча слава Богу, на свои руки взял есми Дмитрия Ларева да Митрофана Федорова Карачарова; и мастеры твои иуня месяца к нам приехав и челом ударили». Заболоцкий, посол Ивана III при ханском дворе, точнее сообщает время приезда посольства: «за две недели до Петрова Заговенья», то есть не позже начала июня. Русские послы и итальянцы пробыли у Менгли-Гирея до сентября 1504 г. и были отпущены в Москву только после настоятельных требований Ивана III. По прибытии ко двору Ивана III Алевиз Новый (это прозвание отличало его от работавшего в Москве ранее Алевиза Старого), или Фрязин (фрязинами в XIV–XV вв. на Руси называли генуэзцев и венецианцев, а потом и всех итальянцев), приступает к строительству второго по величине кремлевского собора – Архангельского. Строительство заняло четыре сезона – с 1505 по 1508 г. После окончания строительства под его руководством выкапываются пруды и глубокий, выложенный белым камнем ров шириной 34 и глубиной 10 метров, сделавший Кремль неприступным. Этот ров шел от Неглинки вдоль Красной площади к Москве-реке и был засыпан только в XIX в. Именно от этого рва происходит одно из названий храма Василия Блаженного – собор Покрова на Рву. Некоторыми исследователями, впрочем, руководство строительства этого рва Алевизом Новым ставится под сомнение. Алевиз строит не только в Кремле, его деятельность простирается дальше в город. С 1514 по 1519 г. он построил 11 церквей в разных частях города. Некоторые из них сохранились – например, церковь Владимира в Старых Садех (Старосадский пер., 11, в перестроенном виде); храм Усекновения главы Иоанна Предтечи под Бором (Черниговский пер., 2/4); церковь Петра Митрополита в Высокопетровском монастыре (Петровка, 28), церковь Рождества Богородицы в Старом Симонове (ул. Восточная, 6). Также, возможно, участвовал Алевиз и в постройке Теремного дворца в Кремле и церкви Иоанна Лествичника, которая позже вошла в нижний ярус колокольни Ивана Великого. По летописным сведениям, во время взрыва на пороховом заводе, носившем название «Алевизова двора» (организованного Алевизом Старым), возможно, в числе многих погиб и Алевиз Новый.

Кстати говоря, новый стиль, привнесенный Алевизом в русскую архитектуру и получивший наивысшее развитие в культовых сооружениях, проник и в «городовое строение». К сожалению, гражданских зданий этой эпохи почти не сохранилось. Вероятно, стройные башни стен Белого города, возведенных в 1591 г. первым известным русским «градодельцем» Федором Конем, имели те же элементы декора, которые сохранились в построенных им же стенах Смоленска (1596–1602) – филенчатые пилястры и тонко проработанные профили в обрамлении ворот и завершений башен. Из всех кремлевских гражданских сооружений годуновского стиля уцелела – да и то в перестроенном виде – Золотая Царицына палата. Впрочем, в основе своей она – сооружение более древнее (рубежа XV–XVI вв.), возможно, построенное Алевизом. Почти бесследно исчезли Борисов городок в Подмосковье (уникальная загородная усадьба-замок), Запасной дворец и комплекс приказов в Кремле, каменные мосты и плотины. Золотая Царицына палата, а также фрагменты богато обработанных каменных профилей, найденных археологами, говорят о том, что в кремлевских дворцах развивались принесенные итальянцами ренессансные формы.

С храмом Николы Явленного связано имя знаменитого славянофила Хомякова, и адрес нанимаемого, съемного жилья «против церкви Николы Явленного» – не просто мимолетная страница его биографии. Духовником Хомякова был протоиерей церкви Николы Явленного Павел Игнатьевич Беневоленский (1800–1865). Позже он станет профессором логики и психологии Московской духовной академии. Родственник Хомякова, Владимир Иванович Хитрово вспоминал Пасху 1843 г. Тогда Хомяковы и их родные были в церкви у Николы Явленного на Арбате: «...До начала заутрени А. Ст. (Хомяков. – Ред. ), став рядом с Хитрово... начал с ним спорить о религии... они проспорили почти всю заутреню, и отвлекло их только тогда, когда в церкви начали христосоваться». Спорили потому, что, как считал Хитрово, Хомяков «мудрствует по-лютерански, не приемля Четьи-Минеи, Камень Веры Стефана Яворского и другие книги». Хомяков же за «излишнюю привязанность к обрядам» называл Хитрово католиком. Именно Беневоленскому исповедовался Хомяков при тяжелейшем воспалении легких в 1858 г. «Если я умру, это будет правда Божия, если выздоровлю, это будет милость Божия», – сказал он тогда на исповеди отцу Павлу.

Любопытно отметить, что в романе Льва Толстого «Война и мир» Пьер Безухов именно на этом месте намеревался застрелить ехавшего по Арбату Наполеона.

Храм Николы Явленного, относящийся к XVII в., со второй половины 1830-х гг. и до 1860 г. активно перестраивался. Семья Хомяковых (и, в частности, мать Алексея Степановича, Мария Алексеевна) была хорошо известна своей деятельностью, связанной с храмостроительством и пожертвованными на это денежными вкладами. Из чего нельзя исключать участия этой семьи в благоустройстве храма Николы Явленного: ведь когда церковь была снесена в 1846 г., на ее месте закипело строительство нового храма. В конце многих перестроек храм представлял собой большое однокупольное четырехстолпное здание в псевдорусском стиле. В 1885 г. слева был устроен новый придел Кирилла и Мефодия. Шатровая колокольня осталась древняя, времен 2-й половины XVII в., являя собой один из лучших образцов московских шатровых колоколен.

Шатровые колокольни – один из характерных и очень узнаваемых элементов русской архитектуры XVII в. История возникновения этой типологии остается практически неизученной. Единственная версия, часто бытовавшая в советских изданиях, представляла ее как «глубоко национальную», «самобытную» форму, восходящую к гипотетическим деревянным шатрам через вероятное посредство каменных шатровых храмов XVI в. Форма венчания шатровых храмов считалась «перенесенной» на колокольни в процессе саморазвития русского зодчества. В течение последних десятилетий теория происхождения каменных шатровых храмов от деревянных подверглась развернутой и обоснованной критике. Формы шатровых колоколен середины века убеждают нас в том, что и наиболее яркая их представительница – кремлевская звонница – была не единственным прототипом форм этой любимой в XVII столетии типологии. Источником значительной части характерных приемов, известных по шатровым колокольням XVII в., должны были, по идее, стать другие памятники. Среди сохранившихся построек на эту роль претендует одна – это верхняя часть Спасской башни Московского Кремля, предположительно связанная с работой «часовых дел мастера» англичанина Христофора Галовея, построенная практически одновременно с Филаретовой звонницей, в 1624/25 гг., и затем исправленная после пожара при участии того же мастера. Восприятие и адаптация шатровой колокольни в русском зодчестве – тема отдельного исследования. По-видимому, оно происходит в памятниках середины 1630-х гг. Здесь надо назвать несохранившуюся колокольню Троице-Сергиева монастыря и храмы московского Китай-города: Казанский собор на Красной площади, церковь Всех Святых на Кулишках, церковь Троицы в Никитниках.

Великолепный храм Николы Явленного с шатровой колокольней был закрыт не ранее 1929 г., сломан в 1931 г. Сохранился, правда, по крайней мере, фрагмент кладки колокольни.

На месте церкви Николы Явленного образовался пустырь (ул. Арбат, 16)

Из книги 100 великих сокровищ России автора Непомнящий Николай Николаевич

Из книги Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников автора Ореханов Протоиерей Георгий

автора Капица Федор Сергеевич

Благовещение Пресвятой Богородицы Двунадесятый праздник, отмечающийся 25 марта (7 апреля).Согласно Евангелию, в этот день Пресвятой Богородице явился Архангел Гавриил и сообщил о том, что ей предстоит стать Матерью Спасителя: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою,

Из книги Тайны славянских богов [Мир древних славян. Магические обряды и ритуалы. Славянская мифология. Христианские праздники и обряды] автора Капица Федор Сергеевич

Введение во храм Пресвятой Богородицы Двунадесятый праздник, отмечающийся 21 ноября (4 декабря).В Библии рассказывается, что, когда Деве Марии, будущей Пресвятой Богородице, исполнилось три года, родители отдали ее на воспитание в Иерусалимский храм. Там она пробыла до

Покров Пресвятой Богородицы Двунадесятый праздник, отмечается 2 (14) октября. Покров Пресвятой Богородицы Гравюра из старопечатной книги. XVII в.Праздник в честь чудесного явления Пресвятой Богородицы в Константинополе, когда она покрыла город своим омофором (головным

Рождество Пресвятой Богородицы Двунадесятый праздник, отмечается 8 (21) сентября.В земледельческом календаре начало осени называли осенинами или оспожинками. В это время завершалась жатва и обеспечивалось благосостояние семьи на будущий год. Поэтому осенины отмечали

Успение Пресвятой Богородицы Двунадесятый праздник, отмечается 15 (28) августа.В большинстве районов России к этому дню завершается уборка и посев озимого хлеба. Одновременно начинается Успенский пост - спожинки. Успение Пресвятой Богородицы Гравюра из старопечатной

автора

Сакральный треугольник Москвы, или У пустоши на месте церкви Николы Стрелецкого на Знаменке Спускаясь к Кремлю со стороны Знаменки, мне много раз доводилось проходить мне мимо вопиющего бахвальства временщиков, ярко выписавших на деревянных щитах, уныло тянущихся вдоль

Из книги Москва, которую мы потеряли автора Гончаренко Олег Геннадьевич

На Курьих Ножках, или В поисках рыжебородого Малюты. Местность возле церкви Похвалы Пресвятой Богородицы в Башмаках Не сохранившаяся до наших дней единственная московская церковь, освященная некогда во имя праздника Похвалы Богородицы, стояла на Волхонке, на

Из книги Москва, которую мы потеряли автора Гончаренко Олег Геннадьевич

Венец творения, или О церкви Успения Пресвятой Богородицы на Покровке Самая знаменитая приходская церковь старой Москвы, освященная в честь Успения Божией Матери, стояла до революции на Покровке. Напомним читателю вкратце смысл и историю Успения Божией Матери. Слово

Из книги Начало России автора Шамбаров Валерий Евгеньевич

56. Угра – «Пояс Пресвятой Богородицы» На Русь надвигалась такая беда, какой она не видывала со времен Мамая и Тохтамыша. Казимир формировал польскую армию, предполагалось поставить в строй 6–8 тыс. рыцарей. С оруженосцами и слугами это составляло 30–40 тыс. бойцов.

Из книги Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью автора Дроздов Денис Петрович

Из книги Русский Берлин автора Попов Александр Николаевич

Храм Покрова Пресвятой Богородицы В отличие от трех вышеописанных храмов, находящихся в ведении Московской патриархии, эта церковь принадлежит Берлинско-Германской епархии Русской православной церкви заграницей. Раньше она располагалась в районе Вильмерсдорф, на

Из книги Бог войны автора Носовский Глеб Владимирович

12. Русский праздник Покрова Богородицы Теперь мы можем совершенно новыми глазами взглянуть на известный церковный праздник ПОКРОВА Пресвятыя Богородицы, празднуемый 1 октября старого стиля (14 октября н. ст.). Это один из самых почитаемых на Руси праздников. Ему

Из книги Легенды и мифы России автора Максимов Сергей Васильевич

XL. ПОКРОВ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ Так как свадьба в крестьянском быту требует значительных расходов, то в деревнях девушек выдают замуж обыкновенно тогда, когда уже закончились полевые работы и вполне определился итог урожая. Таким временем повсюду считается Покров

Из книги Энциклопедия славянской культуры, письменности и мифологии автора Кононенко Алексей Анатольевич

Покрова Богородицы Народное название праздника православной церкви Покрова Пресвятой Богородицы.У славян это праздник, который отмечают 14 октября по новому календарю. Христианство вытеснило языческие древние празднества в честь завершения полевых работ. В